Все знают о множестве национально-смешанных семей. Такое смешение осуществлялось на протяжении столетий. Поэтому статистические данные о численности национальностей фактически мало что говорят. 25 миллионов русских (17 процентов их общего числа в пределах бывшего Союза) ныне осталось за пределами России. Но и там, в границах бывшего СССР, смешанных семей, особенно на Украине, не меньше, а даже больше.

Итак, смешение народов на территории, смешение по крови – единый и неразделимый конгломерат. В результате теперь межнациональная сфера объективно грозит превратиться в кровоточащую рану.

Основа государственной политики – учет сложившихся реалий. Главным принципом государственного строительства СССР и РСФСР был федерализм, хотя и нередко искажаемый. Однако в современных обстоятельствах он оказывается исторически изжившим себя и даже препятствующим экономическому росту. Децентрализация управления в больших и даже относительно не очень больших государствах исторически показала себя способной дать мощный стимул развитию: так было в Англии в период промышленной революции; в США, когда в XIX веке быстрый рост отчасти был подстегнут федералистской системой прав штатов, позволившей процветать сельскому хозяйству и промышленности, избавленным от центрального контроля; в Германии и даже (вопреки установившемуся мнению) во Франции в новейшее послевоенное время. Переход от военной мобилизационной экономики к послевоенной «рыночной системе» (но, кстати, с сильным государственным вмешательством) в этих странах был выражен прежде всего в децентрализации всего управления.

Для России с ее огромной территорией и очень разнообразными регионами децентрализация управления еще более актуальна. Однако нынешний российский федерализм в отличие от названных государств асимметричен: у 89 субъектов Федерации разные права. Особенно выделяются национально-территориальные образования, и прежде всего республики. Это создает массу затруднений и сложностей как экономического, так и политического порядка.

Существуют два пути решения проблемы. Первый, более органичный – предоставление всем субъектам Федерации без изменения их статуса (либо с небольшим «уточнением») равных прав в социально-экономической сфере. Второй – радикальная реформа с отказом от асимметричного устройства и переходом к однопорядковому членению на губернии или области.

Существующие национальные республики – это псевдогосударственные образования. В этих условиях их следует преобразовать в новые образования на региональной основе, чтобы они составляли региональные производственно-территориальные комплексы (подобное членение уже давно предложено в отечественной экономической географии). На переходный период в них можно сохранить краевое и областное деление. В них могли бы войти и отдельные автономные образования.

Практически такая система уже складывается стихийно в форме региональных «союзов» и «соглашений» (Северо-Запад, Центр, Сибирь, Дальний Восток и т. д.). Этот процесс надо ввести в конституционное русло. Полезно было бы вспомнить экономическое районирование и совнархозы, которые содержали рациональное зерно. Но если области не захотят входить в такие регионы (а таким, как Калининградская или Сахалинская в силу их территориальной обособленности это вообще, видимо, невыгодно), их статус может быть приравнен к статусу регионов, но все-таки в виде исключения, а не правила.

В любом из этих вариантов в Конституции чрезвычайно важно закрепить положение о том, что Россия является единым и неделимым унитарным государством, состоящим из регионов или губерний, что полностью отвечает сложившимся историческим и экономическим реалиям. Без этого нельзя идти дальше, идти вперед.

Национальная политика у нас практически была неотделима от региональной, хотя в основе первой находятся вопросы собственно национального самосохранения, а в основе второй – социально-экономические интересы. Естественно, что сфера региональной политики не может не носить в определенной части общегосударственного характера, ибо касается всех территорий, включая национальные.

Первейшая задача – сохранение и развитие общероссийского общественно-территориального разделения труда и интегрированного экономического пространства, без которых, как уже показал печальный опыт отчленения бывших республик Союза, ни одна республика, ни один регион полноценно развиваться не могут.

Очень важным принципом национальной и региональной политики в целом является перемещение «центра тяжести» экономического управления и самих реформ на территории (в республики, области, города, специальные экономические зоны) и обеспечение этого процесса при равных в социально-экономическом отношении правах всех субъектов Федерации, но с соблюдением приоритетных направлений экономического развития по стране в целом. При этом неизбежен вопрос о научно и политически обоснованном перераспределении функций и прав федерального центра и территорий. Местные руководители считают, что у республик и регионов нет, по сути, другого пути развития, кроме интенсивного использования своих природных ресурсов, будь то лес, нефть, газ или что-либо иное. Они могут получить доход только при взимании в свой бюджет достаточно высокой рентной платы за добытые на их территории ресурсы, как это принято в мировой практике. Если бы вопросы рентной платы были бы сразу решены, то, пожалуй, не было бы тех проблем, какие возникли с Татарией, Башкирией, Якутией. Сейчас только 10–12 территорий фактически пополняют федеральный бюджет, тогда как большинство регионов – особенно национальные – получают из него больше, чем отдают.

В случае развития российского территориально-производственного районирования нужна передача в межобластные ассоциации определенных полномочий по управлению хозяйством и территориями. За Центром целесообразно оставить развитие общероссийских программ. Ассоциации (союзы) краев и областей могут стать весьма полезной переходной ступенью к новому административно-территориальному делению. В такой большой стране, как Россия, развитие экономики целесообразно нацелить прежде всего на удовлетворение потребностей не мирового, а внутреннего рынка, что потребует специальных мер по росту платежеспособного покупательного спроса населения, а значит, и его уровня жизни. Это коренной вопрос всего экономического курса. Это лучше любых деклараций послужит укреплению единства России. Ее геополитические реалии таковы, что она находится теперь в окружении более экономически мощных держав первого класса – США (с севера), интегрирующейся Западной Европы (с запада), Японии (с востока), а также Китая и исламских государств (с юга). При топливно-сырьевой ориентации экономики на мировой рынок (и прежде всего на эти страны) не исключена возможность экономической, а значит, и политической зависимости и даже дезинтеграции России.

Следует отказаться от жесткого вертикально субординированного управления, за исключением основ внешней политики и внешнеэкономических связей, обороны, безопасности, железнодорожного, морского, трубопроводного транспорта, связи, денежной системы, единых хозяйственных систем (типа энергетической). Никаких внутренних перегородок между территориями, препятствующих экономическим, торговым и иным связям, быть не должно (в США на это наложен запрет, а у нас, что ни день – территории вводят ограничения на вывоз товаров и т. п.).

Стабильное развитие не может быть осуществлено и без опоры на единый государственный язык, являющийся также языком межнационального общения, – на русский язык. Это, кстати, обогащает и национальные культуры. Введение различных государственных языков в рамках цивилизованного развития никогда не считалось каким-то обязательным атрибутом. Ныне оно скорее служит искусственным средством сопротивления против естественного процесса растворения малочисленных этносов в общем котле. Кстати, по международным стандартам (имеется